Заслуженный учитель России, преподаватель истории московской гимназии № 1567, — о борьбе за конституционные права

^{Фото: Анна АРТЕМЬЕВА — «Новая»}

Учителя в нынешнем политическом процессе страны часто ассоциируются с избирательными комиссиями, с подковерным подсчетом голосов и материальными благодарностями за успешно реализуемый выборный план. Преподавателей, несогласных проводить народное волеизъявление по написанному сценарию, увольняют. Вспомним хотя бы уволенную петербургскую учительницу Татьяну Иванову, отказавшуюся фальсифицировать в 2011 году результаты парламентских выборов.

Но, несмотря на жесткую учительскую вертикаль, в стране есть преподаватели, которые открыто высказывают свои политические взгляды, и есть школы, где их за эти взгляды пока еще не увольняют.

Тамара ЭЙДЕЛЬМАН, заслуженный учитель России, отличник народного просвещения, председатель правления Межрегиональной общественной организации «Объединение преподавателей истории», преподаватель истории московской гимназии № 1567, — о борьбе за конституционные права.

— Тамара Натановна, я смотрела потрясающее видео, где вы вылезаете из окна, сбегая из ОВД «Мещанское», после того, как вас задержали за участие в антивоенном пикете 2 марта.

— Минуточку, я не убежала, я спокойно ушла, абсолютно законно, пользуясь своим конституционным правом…

— Через окно.

— Ну дверь была закрыта…

Меня задержали, когда мы с дочкой стояли около Министерства обороны, мы даже ничего в этот момент не кричали, мы просто стояли, никого не обижали. Тут к моей дочери подошел омоновец и сказал: «Девушка, пройдемте». У меня взыграл материнский инстинкт, меня это привело в ярость, и я стала ему кричать: «Не трогай девушку!» Мне, правда, хватило ума его самого не трогать, и я вцепилась в дочь. И нас обеих препроводили. Дальше нас привезли в ОВД «Мещанское» — в 14.24. Как мы знаем, по закону надо было зафиксировать момент помещения в автозак, но это никто не фиксировал. Нас привезли в 14.24, и я попросила, чтобы это время они зафиксировали в документе. После чего мы 3 часа сидели, за это время ничего практически не было сделано. И в 17.25 все, кто там оставался (человек 15 нас было), встали и пошли на выход. Сидевший на выходе охранник молчал, делал вид, что он немой, и дверь не открывал. Мы несколько раз позвонили по «02» и оставили на него жалобу. Это на него тоже не подействовало. В этот момент мой сын (Дмитрий Алешковский. — Е. М.), который очень активно лупил в дверь, чтобы его мамочку и сестру освободили, —  обнаружил, что окно не заперто. Ну мы открыли окно, и человек 5 вышло через окно. Это было наше право, нас не могут держать больше 3 часов.

— А остальные не успели выйти?

— Да, к сожалению, остальные остались. Причем потом выпустили всего несколько человек, а большую часть оставили на ночь.

ПРОДОЛЖЕНИЕ