В 1953 году Давид Ойстрах был на гастролях в Англии, и посол СССР устроил приём в честь великого музыканта. В разгар банкета к Ойстраху подошёл советский атташе по культуре, сделал множество комплиментов маэстро, а потом поинтересовался: "Вы так хорошо играете на скрипке, но я давно хотел спросить, кто вы по профессии?"
Ойстрах чуть не поперхнулся:
"Я — скрипач".
Атташе немного смутился:
"Конечно, конечно. А кто ваш тренер?"
Ойстрах - дирижёр.
В конце своей блистательной карьеры Давид Ойстрах стал увлекаться
дирижированием, и его концерты всегда вызывали большой интерес.
Ойстрах однажды признался:
"Поймал себя на неожиданном ощущении: обычно в день выступления я после обеда отдыхаю и часок сплю, затем беру скрипку и начинаю потихоньку разыгрываться. А вчера, поднявшись, потянулся было за инструментами, и вдруг вспомнил: ба, да я же сегодня дирижирую! И так хорошо стало на душе".
Пусть висит!
В кабинете композитора Дмитрия Шостаковича рядом с портретом Бетховена одно время висел портрет Матвея Блантера.
У Шостаковича спросили:
"Дмитрий Дмитриевич! Чем объяснить такой ваш выбор?"
Шостакович ответил просто:
"Бетховена я очень люблю, а этот cам Мотя принёс и повесил. Ну, и хорошо,
пусть висит..."
С кем воюем?
В 1962 году известный французский дирижёр Роберто Бенци гастролировал в СССР. В Ленинграде ему посоветовали пообедать в ресторане гостиницы
"Европейская", одном из лучших в городе.
Бенци сделал стандартный для Европы заказ:
"Пожалуйста, свежий салат под оливковым маслом, бифштекс с кровью и бутылку красного бургундского".
Официант слегка опешил, так как в СССР в том году даже в Ленинграде
ощущались некоторые трудности с некоторыми продуктами, и сделал встречное предложение:
"Могу посоветовать борщ и пожарские котлеты".
Бенци поинтересовался у своего спутника:
"Скажи, мы пришли в хороший ресторан?"
Спутник подтвердил:
"Да, один из лучших".
Тогда Бенци удивился:
"А вы разве с кем-нибудь сейчас воюете?"
Эротичный инструмент.
Один из друзей Ростроповича решил подшутить над ним:
"Слава! Ты играешь на очень эротичном инструменте — зажимаешь его между ног, водишь туда-сюда смычком..."
Ростропович перебил собеседника:
"Что ты, самый эротичный инструмент — это кларнет".
Веский довод.
Когда Ростроповича и Эмиля Гилельса пригласили на длительные гастроли в США, их, разумеется, отпустили, но без жён. Музыканты обратились к министру культуры СССР Фурцевой с просьбой о разрешении выезда и для их жён. Фурцева обещала помочь, но попросила написать официальное заявление.
Просьба Гилельса выглядела так:
"Поскольку я страдаю заболеванием печени и нуждаюсь в специальном уходе, а гастроли в США намечены на два с половиной месяца, прошу направить со мной мою жену".
Просьба Ростроповича выглядела совершенно иначе:
"Поскольку я абсолютно здоров и еду в Америку на два с половиной месяца, прошу разрешить выезд с женой".
Выезд жёнам музыкантов разрешили, но они так и не поняли, чей довод
оказался более убедительным для властей.
Наказание.
Когда Ростропович стал укрывать на своей даче опального Солженицына, вскоре последовали санкции со стороны властей. Фурцева вызвала к себе музыканта и в резкой форме заявила:
"Мстислав Леопольдович! Ваша акция идёт вразрез с политикой государства, и мы вынуждены соответственно отреагировать. За границу посылать не будем, можете гастролировать по стране".
Ростропович искренне удивился:
"А что, концерты на родине вы считаете наказанием?"
Вагнер и Обер..
Когда Рихард Вагнер приехал в Париж, он встретился там с французским композитором Франсуа Обером. Во время беседы Обер заметил, что ему понадобилось тридцать лет для того, чтобы понять, что у него нет музыкального таланта. Вагнер на это улыбнулся:
"И тогда, конечно, вы оставили занятия музыкой".
Обер возразил:
"Ну, что вы! Тогда я уже был слишком знаменит для этого!"
Совсем по-русски.
Когда в СССР развернулась борьба с космополитизмом, известному дирижёру Борису Хайкину предложили сменить фамилию. Он отказался:
"Фамилию менять не стану, но готов на компромисс — согласен заменить вторую букву; тогда моя фамилия будет звучать совсем по-русски."
