Автор - Эфраим КИШОН.
Авторизованный перевод Бориса Гасса
http://7iskusstv.com/2014/Nomer8_9/Gass1.php
Номер 8-9(55) август-сентябрь 2014
Из цикла «Русские идут»
Глоток свободы
Время от времени я мысленно возвращаюсь в прошлое и оживляю силой воображения события страшных лет войны.
Отчетливо помню первый день освобождения Будапешта. Избавление предстало мне тогда в образе украинского солдата. Ударом сапога он выбил дверь сарая, где я коротал дни, уповая на «охранную грамоту» – фальшивые документы.
Это был розовощекий детина с мелкими чертами циркульно круглого лица. Его одежда была явно интернациональной: выше пояса – истрепанная гимнастерка бойца советской армии, ниже – галифе и стоптанные сапоги румынского кавалериста. Одной рукой он сжимал ручной пулемет с круглым диском, второй – тащил за собой маленькую тачку, наполненную доверху луком, колбасой, флаконами с одеколоном.
Увидев его, я разрыдался. Я ждал его шесть мучительных лет. И вот он появился. Да еще с куском вожделенной колбасы, дружелюбно протянутой мне. Мы молча приступили к трапезе.
Время от времени солдат вставал, выглядывал в узкое оконце и смачно посылал убегающих немцев куда подальше.
– Немецки капут, русски – Берлин, – видно, желая быть понятым, обратился он ко мне на тарабарском наречии.
Я приложил руку с зажатой в ней колбасой к груди и сказал:
– Коммунист.
– Я нет, я – бухгалтер, – сказал солдат и продемонстрировал отсутствие мозолей на руках. – Счет, понимаешь?
Я кивнул головой и признался:
– Еврей. Жид.
Часы, – увидел он на моей руке часики. – Давай.
Я снял часы, и солдат бросил их в мешочек с трофеями-сувенирами.
Вскоре он собрал остатки трапезы, деловито уложил их в тачку и повел меня куда-то за город. А там сдал с рук на руки русскому сержанту. Таким макаром я очутился в лагере для военнопленных.
«Это, конечно, ошибка, недоразумение», – утешал я себя, заглядывая в глаза солдату-освободителю и выпаливая спасительное:
– Я еврей, антифашист, коммунист, жид...
Сержант понимающе улыбнулся и спросил жестом, нет ли у меня часов. Я отрицательно покачал головой.
Хорошенько оглядевшись, я выяснил, что лагерь кишит коммунистами, евреями и антифашистами.
Оказывается, командующий фронтом (маршал Малиновский) в спешке доложил Генералиссимусу о пленении ста тысяч фашистских солдат и офицеров. А на поверку их оказалось всего двадцать тысяч. Тогда маршал распорядился схватить всех мужчин, высыпавших на улицы приветствовать освободителей, – ведь надо же было набрать еще восемьдесят тысяч голов.
Началась облава. В течение суток были отловлены все коммунисты, евреи, борцы антифашистского подполья. Город словно метлой вымело. Ареста избежали только пособники нацистов, так как они боялись выйти на улицу...
Нас погнали на север, в сторону России. По дороге кто-то сделал попытку отбиться от колонны, но его догнала пуля конвойного. Сержант самолично перебинтовал раненого и даже подарил ему яблоко и бинокль.
К вечеру группу, в которую входил и я, загнали в огромный разграбленный магазин. Но не прошло и двух часов, как раздалась команда строиться в колонны для нового перехода.
Все вышли, я же схоронился в подсобном помещении. Колонна мнимых военнопленных двинулась. Моего отсутствия никто не заметил...
Спустя много лет один из сопленников рассказал мне, что конвой спохватился только у границы и втолкнул в строй первого встречного. Им оказался словак, крестьянин. Галочка была поставлена, поголовье восстановлено...
Я вернулся в разрушенный Будапешт. Уже в качестве свободного гражданина. И сатирика поневоле...
продолжение http://jennyferd.livejournal.com/5130619.html