Увидела этот текст о Зильбере на сайте, который создал и ведёт журналист Владимир Егорович Яковлев. И обрадовалась, потому что давно хотела написать о нём и о приобретённой мной недавно книге "Эпилог" Вениамина Каверина, в которой большая глава посвящена именно его родному старшему брат Льву Зильберу, его личности, его тяжёлой и в то же время блистательной судьбе. Сталинская политика репрессий трижды перемалывала его жизнь, и каждый раз Вениамин Каверин занимался изнурительными, казалось иногда безнадёжными хлопотами по его освобождению из тюрем и лагерей. Всё повествование Вениамина Каверина переполнено безмерной любовью и восхищением к брату.
Вот эта книга:
Из главы, посвящённой брату:
"Мои тогдашние хлопоты о нём трудно отделить от других, относившихся к 1937 году, когда его снова посадили, и к 1940 году, когда после третьего ареста он был приговорён к десяти годам и сослан. Ясно одно: в течение тридцатых, сороковых, да и пятидесятых годов я постоянно беспокоился о нём: по независимости своего характера, по настоятельной склонности искать в своей и чужой деятельности здравый смысл он был идеальным объектом для ареста."
Это поразительно! Зэк с отбитыми почками, со сломанными рёбрами, в холоде и голоде, разрабатывет теорию вирусного механизма возникновения рака и исхитряется, с большой опасностью для себя, записать её микроскопическим почерком на листиках папиросной бумаги. Каверин описывет, как во время свидания с братом тот умудряется передать эти сложенные в комочек листики второй участнице свидания - Зинаиде Виссарионовне Ермольевой, бывшей жене Зильбера и его верному другу на всю жизнь (она - изобретатель русского пенициллина). Наберу отрывок из книги Вениамина Каверина:
"- Он сунул мне записку, - шепчет З.В. - Зайдёмте куда-нибудь. В аптеку.
Аптека на Мещанской. Мы почти бежим. Решился передать записку! Стало быть, что-то очень срочное, важное! Его хотят вернуть в лагерь? Он подсказывает нам, каким образом добиться пересмотра дела?
В аптеке почти темно. За прилавком - слабо освещённым - стоят жалкие, запуганные, замёрзшие женщины. Окно зашторено, но всё равно темно - экономия света. З.В. показывает записку. Это похожий на папиросу, даже на полпапиросы, крошечный, плотно сложенный свёрточек бумаги. Нечего и думать прочесть его в этой застывшей аптеке. Надо ехать домой. Там разберём.
Не помню, как мы добирались до квартиры З.В. на Сивцевом Вражке. Наконец добрались, разделись - и сразу же в крошечный кабинетик З.В.
Свёрточек-записка сложен в десять - двадцать раз. З.В. осторожно развёртывает его, очень осторожно, бумага тонкая, с полосками на сгибах. Последний разворот - и перед нами исписанный мельчайшими буквами лист, озаглавленный - это можно прочитать без лупы - "Вирусная теория происхождения рака".
У З.В. есть большая хорошая лупа. Начинаем читать, и чтение продолжается долго, хотя почерк - отчётливый, каждая буква ясна. Долго, потому что мы не понимаем ни слова. Всё о вирусах, и подчас так сложно, что З.В. перечитывает иные фразы по нескольку раз. Ни слова о ложных обвинениях, за которые его пятый год держат в тюрьме, ни слова о том, что делать, куда обращаться, кто, по его мнению, может помочь.
Но может быть, он спрятал, замаскировал научными терминами какую-то важную мысль? Каккой-то совет, который поможет нам добиться его освобождения? Нет. Перед нами - изложенная с предельной краткостью, почти формулами, вирусная теория происхождения рака, та самая, которая породила впоследствии бесчисленные новые работы и без которой современную онкологию вообразить невозможно."
-----------------------------------
P.S. - "Мулбабар" - так назвал свой проект журналист Владимир Яковлев, когда-то основатель газеты "Коммерсантъ". Его сайт http://www.sguschenka.com. Рекомендую.