ליבי כהנא
Либи Кахане, вдова Меира Кахане.
Меир Кахане познакомился с Либи Блюм в 1954 году в движении "Бней-Акива" в США.
В 1956 году они поженились. В их браке четверо детей: Ципора, Барух, Това, Биньямин-Зеэв.
* * *
БОРЕТСЯ ЗА СПРАВЕДЛИВОСТЬ.
Автор - Одая Карши-Хацони.
"Макор ришон", 12 февраля 2016 года.
Перевод на сайте МАОФ, 11 марта 2016 года.
Ее муж - Меир Кахане - стоял за изгнание арабов из Страны и был убит мусульманским убийцей. Ее сын Биньямин хотел продолжить путь своего отца и был убит вместе с женой в теракте. Внук - Меир Этингер - уже полгода находится под административным арестом по подозрению в участии в руководстве действиями "таг мхир".
АРАБО - ИЗРАИЛЬСКИЙ КОНФЛИКТ ГЛАЗАМИ ЛИБИ КАХАНЕ.
Сидящий под административным арестом лидер «молодежи холмов» Меир Этингер считается левыми опасной головой змеи «таг мхир», но для Либи Кахане он всего лишь ее милый и умный внук. Вдова раввина Меира Каханэ, лидера крайне правых в 80-е годы, защищает «наследника» ее мужа и заявляет, что наложенный на внука арест без суда бросает тень на поведение властей: «То, что сделал Меир, не считается преступлением ни в одном демократическом государстве».
Четверо из внуков раввина Меира Кахане, убитого мусульманским убийцей, названы в его честь. Один из них — 24-летний Меир Этингер — уже полгода находится под административным арестом. На прошлой неделе министр обороны Яалон решил продлить заключение еще на 4 месяца. Либи Каханэ — вдова Меира Кахане — уверена, что есть связь между родословной внука и длительным тюремным заключением без суда.
«Из всех опубликованных в СМИ подозрений против моего внука верны лишь 2: он внук Меира Каханэ, и у него есть писательский талант», — сказала она в интервью в своей квартире в Иерусалимском районе Кирьят-Моше.
Ожидающие найти там на стенах плакаты или большие фотографии, выражающие политические убеждения ее покойного мужа, будут разочарованы. Квартира сияет чистотой, консервативно меблирована, религиозные книги заполняют полки в салоне. Ребецен Кахане скромно одета. Она подает чай и бисквиты на тонкой посуде и объясняет соседке, что сейчас у нее нет времени для беседы. Ничто в этой вежливой иерусалимской бабушке не свидетельствует о родстве с лидером одного из самых вызывающих споры политических движений в Израиле.
В обычные дни ребецен Кахане предпочитает удаляться от СМИ. Бурные годы, пережитые ею рядом с ее мужем, она документирует в последнее время в самостоятельной скрупулезной исследовательской работе, которая собирает историю ее жизни в толстые тома. Но по отношению к нынешней несправедливости — аресту внука — она не способна молчать. Суд сдвинул на 3 недели решение об утверждении продления ареста (прим.перев. — с тех пор суд уже утвердил), и в семье надеются на лучшее. В последние недели Меир Этингер держал голодовку в знак протеста против возможного продления ареста, но в последнюю пятницу прекратил голодовку.
Либи Кахане с внуком Меиром Этингером.
Тихим голосом и в взвешенных словах с небольшим американским акцентом она пытается передать глубину своего протеста.
Согласно публикациям в СМИ, ШАБАК подозревает, что Этингер сформулировал принципы «Бунта» — программы действий, имеющей целью подрыв основ государства с целью создания государства Галахи, и сплотил вокруг себя группу парней, стремящихся действовать в этом духе.
— В ШАБАКе говорят, что он опасен. Что его идеи опасны.
— 50 молодых ребят могут устроить восстание против государства? Это почти смешно.
— Вам кажется, что история с бунтом кем-то придумана?
— Не кем-то одним. Придумали это, чтобы оклеветать религиозный сионизм. Эти силы используют любую ложь, потому что религиозный сионизм препятствует им превратить Израиль в космополитическое государство. Они не хотят еврейское государство.
— Большинство «вязаных кип» не солидаризируются с идеями, приписываемыми Меиру.
— Это ясно. Религиозные сионисты могут целый год говорить, что «не солидаризируются», что «не согласны», но это им не поможет. Это как распространенная в СМИ фотография Рабина в форме СС. Использовали это, чтобы очернить всю религиозно-сионистскую общественность.
— Вас разочаровывает, что нет серьезной общественной борьбы против административного ареста?
— Повсюду люди говорят мне: «Мы видели, что Вы написали в Фейсбуке. Весь респект». Но люди не сдвинутся с места ради кого-то другого. Много лет назад раввин Меир Кахане написал кому-то, что борьба за сознание — это в Америке, а в Израиле люди идут за стадом. Я не знаю происходит ли это, потому что жизнь здесь тяжелее или по другой причине, но это так.
Не впервые она обнаруживает себя поддерживающей родственника, находящегося под административным арестом. И ее муж сидел под административным арестом. «В его случае — без всякой просьбы с его стороны — были крики со стороны левых. Ассоциация за права человека, колумнисты в газетах «Йедиот ахронот» и «Маарив», спрашивали, почему бы не отдать его под суд. Писали, что он сделал достаточно против закона и можно судить его. Не надо административного ареста.
Раввин Меир Кахане создал в США Лигу еврейской обороны, предпринимавшей защитные действия — иногда с применением силы — против нападок на евреев. В Израиле он создал движение Ках, придерживавшееся идеи изгнания большинства арабов из Израиля и проводившее демонстрации в арабских населенных пунктах. Он также основал ешиву «Еврейская идея», писал книги о том, как должен вести себя еврейский народ в своей Стране. Из-за своей деятельности отбывал несколько заключений в США и Израиле. Был убит в ноябре 1990г. в возрасте 58 лет по окончании выступления на митинге в Манхеттене. Его убийца — мусульманский террорист, замаскировавшийся под еврея.
Под административным арестом он был за 10 лет до этого — в 1980г. Через несколько дней административный арест был заменен на арест до окончания следствия и судебного процесса. В итоге был задействован ордер тогдашнего военного губернатора Иудеи и Самарии Биньямина Бен-Элиэзера, и Меир Кахане отсидел 7 месяцев в тюрьме.
В книге, написанной Либи Кахане о ее покойном муже, цитируется проф. Ханс Клингофер, тогдашний глава израильской Ассоциации за права человека, написавший, что
ТОТ, КТО ВЕРИТ, НЕ СДАЁТСЯ
Ребецен Либи Каханэ выпало в жизни бороться с немалым количеством препятствий. Исламский террор забрал у нее и мужа, и младшего сына — Биньямина Каханэ, убитого в декабре 2000г. с женой Талией, когда они возвращались из Иерусалима домой в Кфар-Тапуах. Их дочери, бывшие с ними в машине, были ранены.
—
Теракт против семьи Хенкин напомнил Вам тяжелые минуты?
— Это было не просто. Я навестила ребецен Хенкин, чтобы утешить ее. Она поразительная женщина. Я сказала ей, что дети Биньямина и Талии, слава Богу, расцветают, и она тоже получит немало радости от детей Наамы и Эйтама. Верующий человек не должен сдаваться. Я читала исследование, что религиозные женщины проявляют стойкость в таких ситуациях.
Со своим мужем она познакомилась в молодежном движении Бней-Акива в США. «Он был тогда координатором Бней-Акива в Нью-Йорке. Я выросла в сионистской семье, любящей Израиль, а в движении Бней-Акива моя идеология укрепилась».
— Выходя замуж, Вы знали, что вступаете в очень идеологизированную жизнь?
— Нет. Я думала, что у меня будет жизнь подобная жизни моих родителей: отец работает с 9 до 5, а мать — домохозяйка. До того, как Меир создал Лигу защиты евреев и начал действовать ради советских евреев, все у нас было как обычно. Мы поженились в 1956г., так что у нас были 12 лет спокойной жизни до того, как он стал общественным деятелем. И до создания Лиги он читал проповеди в синагоге и был известен, так как писал статьи в газете «Джуиш пресс» — у него была постоянная колонка, но эта колонка была посвящена духовным вопросам американских евреев, а не проблемам безопасности.
Меир Кахане.
В 1971г. они репатриировались в Израиль с 4 детьми и поселились в квартире, которую купили в Иерусалиме недалеко от брата Меира, репатриировавшегося ранее.
Первый том из серии книг, которые Либи пишет о покойном муже, уже издан. В нем рассказывается о детстве Каханэ в США и начале общественной деятельности.
— Вы ездили навещать его?
— Нет. Поездка в США стоила дорого, а у меня были дети и работа. Я была привычна к тому, что он не дома.
Второй том вышел в свет на английском полгода назад и сейчас переводится на иврит. В нем рассказывается о жизни Каханэ до избрания в Кнессет в 1984г. Спустя 4 года его партийному списку было запрещено участвовать в выборах, так как «цели — расистские».
В этом томе много говорится о его личности и идеях, много его цитат.
— Книга продается? Есть спрос?
— Да. Мы продаем за границей через Amazon, в Израиле мы напечатали немного экземпляров, люди покупают.
— Вы полагаете, что «Каханэ цадак»?
(прим.перев. — распространенный стикер-лозунг «Каханэ прав»)
— Люди часто спрашивают меня это. Что он думал бы, если бы был жив сегодня? Я думаю, что нынешняя реальность доставляла бы ему страдания. С другой стороны, тяжелые события были и при его жизни. К сожалению, все, о чем он предупреждал, происходит. Они писал, что арабы усилятся. В определенном смысле он был пророком. Он писал, что арабы перестанут бояться нападать на полицейких и солдат. Все это происходит.
— Вас пугает положение в области безопасности?
— Если буду бояться — не смогу жить. Я хожу в город и веду себя, как обычно.
— Когда Вы говорите «Каханэ», люди отдаляются?
— Да. Есть люди, получающие новости только от левацких СМИ — с этим ничего нельзя поделать. Это приводящая в отчаяние война против левацкой промывки мозгов.
— Хоть уже немало лет правые у власти.
— Но они боятся что-то менять. Например, не произвели достаточно изменений в Управлении по теле- и радиовещанию.
— Есть сегодня в израильской политике кто-то, кто представляет Вас?
— Возможно, Михаэль Бен-Ари и Моше Фейглин. Они умеют высказываться и писать.
— А по вопросу поведения по отношению к арабам в духе Каханэ? Идеи выслать их из Страны?
— Это настолько не популярно сегодня, что вообще невозможно говорить это. Если кто-то говорит, что надо высылать террористов, это уже много.
ВСЕГО-НАВСЕГО БАБУШКА
Справа налево: рав Меир Каханэ, его сын Биньямин и невестка Талия. Все трое погибли от рук мусульманских террористов. הי»ד
После убийства Меира Каханэ его сын Биньямин частично занял его место в движении Ках. Вследствие внутренних трений он вышел из движения и создал движение «Каханэ жив». Оно стало еще более крайним, вплоть до того, что активисты были замешаны в убийстве 2 арабов и ранении 7 при взрыве на мясном рынке. Оба движения — Ках и Каханэ хай — были запрещены в 1994х. после того, как активист Каха Барух Гольдштейн устроил теракт в Меарат а-Махпела.
— Не было мгновений, когда Вы говорили Биньямину «хватит»?
— Много раз я говорила ему «хватит». Эта деятельность не подходила его личности. В конечном итоге он занял правильное место — выпуск недельного листка в духе движения.
— А после убийства Биньямина кто-то в семье выразил заинтересованность продолжать?
— Были занимавшиеся идеологической деятельнмостью, но не практической. Меир придерживался строгого соблюдения Торы, и в этом, слава Богу, все пошли по его стопам.
— Когда Вы поняли, что Меир Этингер заинтересовался и общественной деятельностью?
— Я думала, что он хочет быть первопроходцем и поэтому создает форпосты-поселения, — говорит она о первых годах его деятельности, когда он оставил учебу и просоединился к форпостам Швут-Ами и Рамат-Мигрон. — Он шел за Даниэлой Вайс, создавшей движение, основывавшее новые поселения. Он присоединился. Я не читала его блоги, мне больше нравится читать по английски, поэтому я не знаю, что он писал.
— Он не рассказывал?
— Нет. Я всего-навсего бабушка. У него есть отец и мать. Он приходил ко мне с Морией перед женитьбой. И он читал мою книгу о Меире.
— Не все внуки читали?
— Нет. Некоторые еще маленькие, а это тяжелое чтение. Старшие читали, но двое сказали мне, что это влияет на разных людей по разному. Каждый берет из книги то, что хочет взять.
Меир Этингер.
— Он доставлял беспокойство своим родителям?
— Я не знаю. Мне он не доставлял забот. Или, может, я не хотела думать об этом. А, может, не хотела знать об этом. Сейчас его родители очень озабочены. Знают, что все с Небес, но пытаются действовать, чтобы помочь. Его отец целый день на телефоне. Его родители очень надеялись, что не продлят административный арест. Ведь и через 4 месяца могут еще продлить. Я очень надеюсь, что нет. Что его, наконец-то, освободят. Ведь это все так нелогично. Нет причины аресту. Что они хотят сделать? Проучить его? Или, возможно, одна из их целей подавить инакомыслие.
Недолгое время он был в тюрьме Аялон, затем перевели его в тюрьму Эшель в Беэр-Шеве, где он находится в изоляции. Весь день один в своей камере. Даже чтобы передать ему религиозные книги, потребовался долгий процесс, получение особых разрешений. Его родители заботились об этом.
— Когда его жена в последний раз виделась с ним?
— Ей разрешали посещать его раз в 2 недели. Последний раз это было до голодовки. После окончания голодовки опять разрешили посещения.
Они поженились после праздника Суккот в 2014г. и проживали в Цфате, потому что Меир Этингер был выслан административным ордером за пределы Иудеи и Самарии. «Я один раз посещала их в Цфате. Было приятно».
— Создается впечатление, что его жена — сильная женщина, учитывая ситуацию, в которой она находится.
— В отличие от меня, она дает выход своим чувствам наружу. И умеет выражать свои чувства лучше меня.
— И Вас как-то арестовывали для допроса по его делу.
— Это было несколько лет назад. Он находился под домашним арестом, требовавшим присмотра родственников 24 часа в сутки. Его родители работали, поэтому я была ответственной за утренние часы. Ему разрешалось ходить молиться в субботу. Но в одну из суббот была Шабат хатан его друзей в синагоге, находившейся несколько дальше, и он пошел туда. Его схватили и сказали, что виноваты все присматривавшие. Вызвали меня на допрос в полицейский участок в Маале-Адумим. Михаэль Бен-Ари прибыл туда протестовать против допроса.
— Когда Вы присматривали за ним тогда по утрам, Вы разговаривали с ним?
— Я тогда работала над своей книгой, и иногда у меня были вопросы о чем-то, и он помогал мне. У него хорошая голова. Он много учился, много читал. Умел отвечать на мои вопросы. Он умный ребенок, — она позволяет себе улыбнуться с гордостью бабушки. — Но это не исключение у нас в семье.
— Он с детства интересовался книгами деда?
— Он много читал. Не знаю интересовался ли особенно.
ВИДЕТЬ НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ И МОЛЧАТЬ
— Вы видели видеоролик свадьбы, на котором протыкали фотографию ребенка из семьи Давабше?
— Не видела, но слышала. И слышала, что это, разумеется, было сфабриковано. Что державший фотографию не был среди приглашенных, и никто на знает его. Есть создающие такие снимки и делающие с этого деньги.
— По Вашему, это клевета? Вы не верите, что могло быть такое?
— Нет, это была гениальная выдумка кого-то.
— А парень, признавшийся в убийстве семьи в деревне Дума?
— Очень трудно поверить, что еврей запросто приходит ночью в арабскую деревню. Как это могло случиться? И собаки не залаяли? Это нелогичная история.
— ШАБАК утверждает, что есть группа молодежи, которую возглавляет Меир Этингер, которая поощряет нападения на арабов.
— Я не знаю. Не знаю. Но я думаю, что мальчик, учившийся в ешиве — хотя бы до 8-го класса — не может быть жестоким. Наши дети такие чуткие, такие хорошие. Возможно, он мог стоять у дороги и бросить что-нибудь, может, в гневе из-за гибели товарища или отца товарища. Но мне не кажется логичным, что кто-то вошел в арабскую деревню. Как всегда в жизни, правда когда-нибудь откроется. Это может занять много лет, но правда выйдет на свет. Мория писала о Меире, что он очень чуткий. Рассказывала, что увидев потерявшегося ребенка, он пошел разыскивать его семью. Жестокие поступки, о которых говорят, не подходят парню, которого я знаю. И я не думаю, что он мог сказать другим делать такие вещи.
— Так почему ШАБАК привязался к нему?
— Потому что после поджога в деревне Дума мир спрашивал: «Что происходит? Почему вы еще не нашли сделавших это?» И тогда началась волна административных арестов и допросы под пытками. Но все это было только, чтобы показать, что что-то делается. Меир — внук раввина Каханэ, автор Интернет-блога, для них этого достаточно для ареста.
За несколько дней до ареста Этингер написал в своем блоге:
— Меир не относится к этому государству как к еврейскому.
— Потому что оно не руководствуется Торой. Я поняла от других, что с тех пор, как он остро выражался по этому вопросу, он стал умереннее. Например, современные харедим не знают каково было положение евреев в галуте, и поэтому не ценят, что есть еврейское государство, а часть из них даже противится ему. Возможно, что-то подобное стоит за идеями Меира.
— Вы писали недавно — в знак протеста против административного ареста — что наша любимая Страна изменилась. Что Вы опасаетесь за ее облик. Но Меир и его друзья не любят государство.
— Потому что они видят несправедливость, а ребенок не может терпеть несправедливость. Моя бабушка, эмигрировавшая в Америку из Польши, рассказывала, как плохо было там и что многие евреи стали коммунистами или солидаризировались с коммунистами. Она говорила, что тот, кто не был коммунистом в молодости, — не нормален, но тот, кто остался коммунистом, выросши — то же ненормален. Потом говорили об этом так: тот, кто не был коммунистом в молодости, — у того нет сердца, а тот, кто остался — у него нет ума. Это простое объяснение для молодежи. Подросток очень чувствителен к несправедливости и гневно протестует. По крайней мере, часть молодежи — те, что не заняты глупостями. Но это не значит, что протестующие против несправедливости — преступники.
— Вы чувствуете, что чрезмерное наказание, которое творится сейчас, подталкивает к продолжению действий?
— Возможно, оно устрашает — и такова цель правительства: устрашить, чтобы не было больше случаев типа поджога в деревне Дума. О моем муже судьи буквально говорили, что просуждают ему заключение, чтобы запугать других.
Я спрашиваю о ежегодных азкарот в память раввина Каханэ, ставших своего рода общественной демонстрацией правой молодежи. Она отвечает, что она ходит на мероприятия, но многие приходящие вообще не знают кто она. Вместе с тем значительное присутствие людей на мероприятиях в его память приносит ей удовлеворение.
— Будет 3-й том книги?
— Я сделаю все, что могу.
— Вы тоскуете по нему?
— Это не было большим удовольствием каждую субботу искать, где мы будем. Слава Богу, у меня есть дети, которые заботятся обо мне, и они живут рядом со мной. Это не просто, но это жизнь.
-------
Источник на иврите
Перевод: Лея Халфин, МАОФ.