Автор - Реувен МИЛЛЕР.
 |
Пили мы тогда в шабат и на торжествах ныне исчезнувшие дешёвенькие, доступные олимскому карману, но вкусные «Хеврони лаван» и «Мускат Хеврони». Старались вникнуть в суть жарких политических дебатов на тему отдачи Хеврона Арафату... И испытали душевную горечь, даже горе, когда у нас на глазах Биби Нетаньягу Хеврон отдал-таки, выполняя условия сговора своего предшественника по премьерству, Переса, с его подельником по Осло, бандитом Арафатом. Насчёт отдавать, все наши политики — большие джентльмены. Преемственность власти полная...
Так мы и не выбрались тогда в Хеврон. И в город, отданный под власть бандитской «автономии», попасть стало невероятно сложно, лишь редкие религиозные еврейские группы под усиленной охраной совершали тогда паломничество в священный город.
А через несколько лет вспыхнула террористическая война, так называемая «интифада аль-Акса», практически полностью закрывшая евреям извне доступ к Хеврону, и лишь после её подавления в Хеврон потянулись экскурсии светских израильтян. И мы, наконец, смогли ступить на священную землю Хеврона.
Хеврон — один из древнейших городов мира. Ещё в I в.н.э. Иосиф Флавий писал, что Хеврону 2300 лет. А евреи, перешедшие к оседлому образу жизни, селились в нём со времен Праотца Авраама.
Этот город - первая столица Израиля. Из него начальные семь лет своего царствования, до завоевания Иерусалима и переноса столицы, правил Давид. А много раньше Праотец наш Авраам, дабы устроить родовую усыпальницу, купил у хевронского жителя участок с пещерой, где находились захоронения первых людей — Адама и Хавы.
Пещера Меорат а-Махпела времен приобретения ее Авраамом.
Картина художника Ш.Мушника
Об этом со всеми житейскими подробностями рассказывает глава 23 Книги «Бырейшит» («Бытие») Торы, «Хайей Сара» («Жизнь Сары»):
И поднялся Авраам от умершей своей, и говорил сынам Хэйтовым следующее: «Пришелец и оседлый я у вас; дайте мне участок для погребения у вас и похороню умершую мою от лица моего». И отвечали сыны Хэйта Аврааму, и сказали ему: «Послушай нас, господин мой, князь Б-жий ты среди нас; в лучшей из гробниц наших похорони умершую твою; никто из нас не откажет тебе в своей гробнице для погребения умершей твоей».
И встал Авраам и поклонился народу земли той, сынам Хзйтовым; И говорил с ними так: если есть у вас желание похоронить умершую мою от лица моего, то послушайте меня и попросите за меня Эфрона, сына Цохара, Чтобы он отдал мне пещеру Махпэйлу, которая у него, ту, которая на конце поля его; за полную плату пусть отдаст ее мне пред вами в собственность для погребения.
Эфрон же сидел среди сынов Хэйтовых, и отвечал Эфрон, Хэйтиец, Аврааму в слух сынов Хэйтовых, пред всеми, входящими во врата города его, и сказал:«Нет, господин мой, послушай меня: поле я отдал тебе, и пещеру, что в нем, тебе я отдал ее, на глазах сынов народа моего я отдал ее тебе; похорони умершую твою».
И поклонился Авраам пред народом земли той. И говорил он Эфрону в слух народа страны, и сказал: «Если бы ты только меня послушал! Я даю тебе серебро за поле: возьми у меня, и я похороню там умершую мою».
И отвечал Эфрон Аврааму, сказав ему: «Г-сподин мой! Послушай меня: земля в четыреста шекелей серебра между мною и тобою, что она? А умершую твою похорони».
И внял Авраам Эфрону; и отвесил Авраам Эфрону серебро, о котором он говорил в слух сынов Хэйтовых, — четыреста шекэлей серебра, ходячего у торговцев.
И стало поле Эфроново, которое в Махпэйле, против Мамрэй: поле и пещера в нем, и все деревья, которые в поле, во всем пределе его вокруг, за Авраамом, как покупка пред очами сынов Хэйтовых, пред всеми, входящими во врата города его.
А после этого похоронил Авраам Сару, жену свою, в пещере поля Махпэйлы, что против Мамрэй, она же Хэврон, в земле Кынаанской. И стало поле и пещера, которая в нем, погребальным уделом Авраама от сынов Хэйтовых.
Во II в. до н.э. царь Ирод Великий возвел над пещерой-усыпальницей величественное здание, архитектурно родственное строениям Иерусалима, о которых мы можем судить и сегодня, например, по знаменитому Котелю Маарави, известному как Стена плача...
Впоследствии мусульмане: арабы, мамелюки, турки, захватившие обезлюженную римлянами Эрец Исраэль, превратили здание усыпальницы в мечеть и пристроили к ней минареты, лестницы, молельные залы. Это сооружение, называемое Меорат а-Махпела (Пещера Праотцов), в таком виде существует и сейчас.
Меорат а-Махпела в средние века и в начале ХХ в. Картины художника Ш.Мушника
В Хевроне во все времена жила еврейская община, но евреев в Меорат а-Махпела мусульмане не допускали. Иудеям разрешалось подниматься лишь до седьмой ступени лестницы, ведущей ко входу. В 1929 году, когда число жителей Хеврона составляло около 700 человек, арабы при попустительстве англичан устроили кровавый погром, вырезав часть еврейского населения и заставив остальных Хеврон покинуть...
И лишь после Шестидневной войны, когда ЦАХАЛ освободил Хеврон и генерал Даян приказал взорвать ненавистную седьмую ступень, евреи получили доступ к могилам Праотцeв, и с тех пор в Меорат а-Махпела действует синагога, правда, параллельно с мечетью.
А ещё через несколько лет отчаянные евреи, сломив сопротивление трусливых властей, для которых невыносимым бременем оказалась Великая Победа в Шестидневной войне, поселились в древнем городе, где нашим поселенцам и по сей день приходится бороться за свое право жить на земле предков.
***
...Был йом-шиши — пятница. Рано утром мы въехали в Хеврон через соседнюю, бок о бок, Кирьят Арбу, небольшой живописный городок среди сосен, где, кстати сказать, живут немало выходцев из бывшего СССР. Кирьят-Арбу и Хеврон разделяют овраг и забор из колючки. Впрочем, судя по приведенному тексту Торы, во времена Праотцов это было одно поселение. Но сейчас в Кирьят-Арбе население еврейское, а собственно, Хеврон, по сговору нобелевских лауреатов мира Переса и Арафата, стал, практически, чисто арабским городом. И в нём, по сути в гетто, живёт лишь около тысячи евреев. Причем, арабы всячески вторгаются в этот островок еврейского присутствия и стремятся расширить свое.
Автобусы остановились возле Меорат а-Махпела. У арабов пятничные моления. Соседние улицы пустынны: лавки, магазины и рестораны — всё закрыто.
Дима, экскурсовод наш, рассказывал историю реликвии — от Адама и Хавы и до наших дней. За стеной сооружения истово молилась некая застенчивая молельщица, пришедшая пешком из Кирьят-Арбы по соединяющей её с Хевроном Тропе Молящихся.
О, сколько еврейских жизней прервали террористы-снайперы, стрелявшие из арабских домов, по идущим этой тропой! Кто их сочтёт?.
Из Диминого рассказа. В 1967 г. израильские военные оказались, по сути, первыми евреями в Хевроне после геноцида 1929 г., новым поколением, никогда не бывавшим в этих местах, не видевшим священных могил и оттого крайне любопытными. Они захотели убедиться в том, что в пещере, действительно, есть захоронения Адама и Хавы.
В тесное подземелье на веревке спустили девятилетнюю девочку, дочь одного из офицеров, ибо для взрослого лаз был непроходим. Девочка ничего не увидела, лишь натерпелась страху, однако лаз тянулся куда-то дальше ... Скорее всего, это легенда.
Сейчас в здание Пещеры ведут два входа с разных сторон: для иудеев и мусульман. С нашей стороны встречают англо-ивритская табличка «Добро пожаловать» и пара русскоязычных пацанов-израильтян из МАГАВ - погранохраны.
В синагоге, что на нашей стороне, для нас провели более подробную лекцию. Наш покой в синагоге охраняли двое вооруженных автоматами солдат: по ту сторону ограды надгробий виднелись молящиеся арабы...
Мы посетили надгробья Праотцeв наших:
Авраама и Сары
Ицхака и Ривки
Яакова и Леи
* * *
А потом мы двинулись в еврейский квартал Хеврона, в здание Бейт-Адасса.
Там художник Шмуэль Мушник, житель этого дома — еврейского островка среди арабов, рассказал нам об истории здания, о погроме 1929 г. и показал музей памяти жертв геноцида, экспозицию которого он лично создал и которая стала делом его жизни.
Рассказал и о последовавшем за победой в Шестидневной войне героическом восстановлении еврейской общины, ее жизни-борьбы за существование. Слушая его, душа радовалась — есть еще на Земле искренние еврейские подвижники!
По дороге к автобусу, ожидавшему нас возле Меорат а-Махпела, заметили издалека, на границе мертвого рынка и арабского квартала толпу арабских подростков, рядом — полицейский израильский джип, нескольких солдат и каких-то митингующих через мегафон.
Судя по языку — евреев, правозащитников. Ясно доносились характерные ключевые ивритские слова: «кибуш» (оккупация), «зхуёт бен-адам» (права человека)... Все происходило достаточно спокойно, несмотря на жар речей, но кто знает, сколько искр юдофобской ненависти осталось тлеть в душах слушавших?
Это ли не подстрекательство? Против своего же народа?.. Впоследствии мы узнали подоплеку увиденного. Еврейская община Хеврона тайно выкупила у арабов здание на входе в квартал Авраам-Авину, назвав дом Бейт-Шапира, в память еврея, убитого на том месте арабскими террористами. Первоначально все документы сделки были признаны законными, и три молодые еврейские семьи вселились в дом, но затем полиция, без каких-либо доказательств и судебного разбирательства, объявила бумаги фальшивыми. Арабы и правозащитники торжествовали.
Через несколько месяцев после нашего посещения, тогдашний министр обороны Шауль Мофаз, в последний день своего пребывания в министерском кресле, подписал приказ об изгнании евреев. Евреи подали протест в Высший Суд Справедливости (название дано, как бы, в насмешку, ибо суд абсолютно глух на правое ухо). А суд, как водится, издал мудрое постановление: до окончания разбирательства дом «заморозить» — то есть не передавать арабам, но и евреям запретить там жить. Само же разбирательство займет несколько лет…
И эту заезженную и надоевшую пластинку и по сей день власти заводят всякий раз, когда евреи за свои же деньги возвращают собственность, отнятую арабскими бандитами во время еврейского геноцида 1929 года...
Фото автора. Фоторепродукции с картин Ш.Мушника
Иерусалим. Июнь 2005 — декабрь 2007 гг.