Автор - Ури Коен.
29 марта 2020 года. Газета "Israel Hayom".
Разве Авигдор Либерман, который сделал себе имя, выступая против арабского населения Израиля, и который теперь избрал объединение своих сил с его экстремистскими лидерами ради вытеснения Биньямина Нетанияху, наконец-то не исчерпал политическое доверие к себе?
Клей, удерживавший части коалиции «Кто угодно, кроме Биби», наконец-то высыхает и рассыпается. В течение года и трех месяцев Авигдор Либерман контролировал израильскую политику, приводя ее систему в состояние невообразимого краха и продолжающейся неопределенности. В течение трех раундов выборов ему удалось дестабилизировать положение и перевесить чашу весов с целью свергнуть премьер-министра Биньямина Нетаниягу, или, к сожалению, сделать его лишним с помощью персонализированного законодательного акта, который бы ограничил его деятельность.
Основная цель Либермана состояла в том, чтобы разбить «Ликуд» на части, вытеснив Нетаниягу, и этой искрой зажечь жестокое сражение между соперниками, претендующими сменить его на посту главы партии. Он выдвинул два требования, подчеркивающих его решающее положение для перевеса чаши весов: во-первых, сформировать правительство без харедимных партий – Объединении Торы Иудаизма и ШАС. Это невероятно. С 1977 года харедим, которых Менахем Бегин привел в свое правительство с большим политическим умением, стали активной и неотделимой частью правительства. Их непокорность была сменена на сотрудничество – хоть и проблемного и не без кризисов – но харедим сейчас являются частью системы правительства.
Навязчивое желание отделить «Ликуд» от харедим превратило партнеров Либермана в его политических схемах – таких как выдвижение Моше Леона на пост мэра Иерусалима – в политических прокаженных, от которых все держались на расстоянии. Каждый предвыборный плакат, вывешенный Либерманом, был отмечен лозунгом с требованием, чтобы харедим были удалены из коалиции. Предполагалось, что это был единственный путь, которым Израиль мог вернуться к прямому и узкому, к прогрессу, к либерализму, к рационализму и просвещению. Ложь была наложена сверху лжи.
Усилие отделить Ликуд от харедим никогда и не приподнялось с земли; Либерман был не в состоянии сделать то, чтобы правый блок изменил свой цвет. Навар, который, как он рассчитывал, он принесет левым, сделав себя им необходимым, исчез. Лицман и Дери вместе с Беннетом и Шакед, не желали встречаться с Ганцем. В Ликуде Гидеон Саар и его группа продемонстрировали ответственность и объединились вокруг Нетаниягу как лидера партии.
Это было, когда великое мошенничество беспрецедентных масштабов было сварганено. Помните, Либерман был инициатором движения, направленного на то, чтобы держать арабских израильтян вне Кнессета тем, чтобы потребовать от каждого гражданина подписать декларацию о лояльности Израилю как еврейскому демократическому государству. Любой, кто отказался бы, терял бы право голосовать или баллотироваться на выборах, и не имел бы права на получение израильского удостоверения личности. Но для того, чтобы вытеснить Нетаниягу, Либерман выбрал тесное сотрудничество с Объединенным арабским списком – иными словами, принять персонализированный законодательный акт, который помешал бы Нетаниягу продолжать выполнять обязанности премьер-министра после того, как 58 депутатов Кнессета от правых выразили ему свою безоговорочную поддержку. Посреди коронавирусного кризиса Либерман объяснил любому, кто бы его слушал, что Нетанияху не хочет чрезвычайного правительства или правительства единства, но просто служит своим собственным интересам. Затем объявились Ганц и Ашкенази, пнули Либермана под зад с его положения, решив сделать его, наконец, нерелевантным.
История Либермана – теперь уже история и Яира Лапида. Они связывают свои судьбы вместе. Есть шанс, что они могут сформировать политический союз, основанный на речах ненависти к Нетанияху, отвращении к харедим и раздражении Ганцем и Ашкенази. Вполне возможно, что Лапид может спасти Либермана от падения ниже уровня минимального электорального барьера на следующих выборах. Но более вероятно, что Лапид скоро осознает значение своего нового актива, и этот пакет распадется.
Перевел с английского Йонатан Рапапорт